Агробизнес – одна из ключевых сфер для развития экономики Узбекистана. Однако здесь много своих нюансов и проблем. Фермеры, дехкане, посредники, кластеры – это лишь звенья большого и интересного механизма, который часто работает со скрипом. Почему наши кластеры не такие успешные, как в Европе, что мешает нарастить экспорт фруктов и овощей, и почему проваливаются многие проекты в агросфере, рассказала предпринимательница, основательница агрокомпании Teodora Goods Дора Атаджанова.
“Дехкане, фермеры, хозяева подсобных хозяйств – эти термины часто используются как синонимы. Но у них разное определение”, – отметила она.
Подсобное хозяйство (томорка) – это когда возле дома есть земля, и там выращивают фрукты или овощи. Территория обычно от 10 соток до 50. В деревнях даже у самых небогатых бывают огромные дворы.
Фермер и дехканин. Вообще, по идее, это одно и то же, просто на русском и узбекском. Но, в простонародье фермером называют землевладельцев. У них могут быть от 10 до 100 гектаров земли. Однако они часто не могут или не хотят сами выращивать что-то на такой большой земле, поэтому отдают её по частям в аренду дехканам.
“Официально у нас субаренда земель запрещена в стране. Поэтому эти договорённости сугубо устные. Кстати, одна из многочисленных причин, почему государственные проекты, связанные с агро, проваливаются – это, потому что они при построении проектов ориентируются на фермеров. А товар выращивают и продают дехкане. Люди, которые нигде не числятся”, – рассказала она.
Кунбай ишчилар (сдельные рабочие) – это те, кто берёт заказ на один день. Сюда относятся сортировщики, упаковщики, грузчики. Они, как правило, либо стоят в 5 утра у базаров и ждут, пока заказчики приедут и предложат работу на сегодня, либо в деревнях есть такие женщины-прорабы. Можно обратиться к ним, и она обзвонит до 20-30 рабочих девушек и передаст им заказ.
“Если бы я была госчиновником, первое, что бы я сделала – это превратила бы таких женщин в хозяек бизнеса по HR. По сути, они уже десятки лет ведут такую деятельность, и их тысячи по стране. Это бы привело к легальной работе и рабочих. Таким образом можно было бы легализовать сотни тысяч рабочих людей в стране. Средний заработок в день у этих людей от 70 000 сумов до 150 000 сумов. Мужчинам, как правило, платят больше. Среди рабочих часто бывают и школьники, которые зарабатывают, чтобы помочь семье”, – рассказала Атаджанова.
“Кластеры – это вообще моя любимая тема. У этого слова по миру есть много определений. Но когда его произносят в Узбекистане, имеют в виду некую компанию, в которой есть и земли, где выращивается сырьё, и завод, где оно перерабатывается, и производство тары, куда это сырьё упаковывают”, – добавила она.
Так уж получилось, что всем странам нужно увеличивать экспорт. Экспорт – это то, что приносит валюту в страну. Но в странах СНГ экспорт не такой высокий, каким мог бы быть. Когда-то наш президент поездил по Европе и посмотрел, как же там всё устроено. Оказалось, что там очень много агрокластеров, которые экспортируют товар без остановки, принося стране большие деньги. Тогда нашим хокимам дали указание: нам тоже нужны кластеры.
Хокимы приняли задание и начали думать, кто же будет строить эти кластеры. В итоге решили обратиться к местным бизнесменам в каждом районе – текстильный, алкогольный, строительный бизнес. Хокимы предложили владельцам всех этих бизнесов льготные кредиты на создание кластеров. В среднем на один кластер уходит до 10 миллионов долларов.
В итоге кластеры они построили. Но бизнес свой остановить не могут, и проценты, чтобы выплатить за кластер, они берут из прибыли своих первоначальных бизнесов. А КПД самого кластера, как правило, меньше 10%. Потому что для того, чтобы кластер работал хорошо необходимы десятки профессионалов в каждой сфере. Должны быть первоклассные агрономы, отличные инженеры по механике, инженеры пищевой промышленности и многие другие. Но таких специалистов, к сожалению, катастрофически мало по всей стране, хотя аграрные университеты ежегодно выпускают несколько тысяч учеников.
“Почему тогда в Европе такие кластеры работают? Да потому что, если зайти к ним на завод, то обязательно можно увидеть историческую стену, где продемонстрирована хронология событий создания этих кластеров: например, в 1965 году 4 фермера решили объединиться, они выращивали вместе товар и прибыль вкладывали в необходимое, через 5 лет их стало 20 фермеров, ещё через 5 лет их стало 100 фермеров, потом они построили холодильник, потом объединили свои земли и так далее. В общем, все эти кластеры превращались в то, что они есть, десятками лет. А у нас построили их за год”, – заметила она.
По её словам, текстильные кластеры у нас работают неплохо. Но всё, что связано с фруктами и овощами, чаще имеет больше расходов, чем прибыли.
Холодильные комплексы – это, по сути, холодильные камеры. Они могут быть от очень маленьких, построенных кустарным способом, до крупных профессиональных. Их обычно строят и сдают в аренду. Можно снять камеру на месяц, можно на 3 дня во время экспорта, чтобы остудить свой товар перед отправкой.
Водители местной логистики – это водители маленьких грузовых машин “Исузу”, “Лабо”, “Киа”, “Камазы” и так далее. Они стоят на пятаках в ожидании заказа.
Посредники – шустрые ребята в деревне, которые зарабатывают на том, что собирают товар с деревень у себя на точке. Эти ребята – одна из главных причин, почему экспорт страны не растёт. Продажами товара занимаются люди, которые даже не знают ничего про “холодную цепочку”, про правильное хранение товара. В итоге этот товар, доезжая до клиента, не проходит приёмку по качеству.
Вы знаете, что 4 из 5 фур, которые уезжают из Узбекистана в супермаркеты других стран, не проходят проверку по качеству? Если бы страна инвестировала в курсы по “холодной цепочке” в каждой деревне, вместо строительства кластеров, пользы было бы в разы больше.
“В стране уже достаточно оборудования и инфраструктуры для этого бизнеса. А проблема в огромной нехватке знаний. Люди должны наконец понять, как правильно выращивать качественно и как правильно организовывать процесс сбора и упаковки согласно знаниям “холодной цепочки”, чтобы каждую фуру супермаркеты других стран принимали и заказывали ещё”, – подчеркнула предпринимательница.
