Vaib.uz (Узбекистан. 24 декабря). В Ташкенте есть детский сад, где дети едят только полезную еду и это не просто модная фишка, а результат личного опыта матери. Его открыла предпринимательница Умида Вахабова не по франшизе и не по готовому бизнес-плану, а потому, что сама столкнулась с проблемой: в существующих садах она не находила того, что считала правильным для своего ребёнка.
Умида из тех женщин, которые не боятся нажать на «стоп» и начать всё заново. Она пробовала себя в разных сферах, меняла направления, разворачивалась, если понимала, что это не её путь, и шаг за шагом собирала жизненный багаж.
В какой-то момент, чтобы открыть детский сад Avocado kinderland, им с мужем пришлось продать квартиру. Было много и других сложностей, ведь подобных дошкольных образовательных заведений в Ташкенте тогда просто не существовало. Именно поэтому он стал воплощением её принципов, знаний и заботы о детях.
Когда карьера по профессии не задалась
По образованию Умида налоговик, но по специальности она не проработала ни дня. В 12 лет она начала учить японский язык: занималась в JICA и Узбекско-японском центре, где четыре года училась с носителями языка. После 9 класса поступила в лицей и выбрала японскую филологию.
К окончанию лицея логичным шагом казался Университет востоковедения, однако перспектива изучать японский язык еще четыре года заставила её передумать. Она выбрала экономическое образование как более универсальную базу.
«Я была на перепутье и понимала: если у меня будет язык и экономическое образование, я не пропаду и смогу найти работу», — рассказывает Умида.
Она подала документы в Ташкентский государственный экономический университет, на кафедру бухгалтерского учёта. Кем хочет быть дальше, она тогда не понимала. Так она оказалась на направлении «Налоги и налогообложение» и училась на бюджете.
По специальности она не проработала ни дня, всё решила первая стажировка.
«Когда я попала на стажировку в налоговую, стало ясно: эта система мне не близка. Отношение и сама среда не вдохновили продолжать путь в этой профессии», — говорит она.
Оглядываясь назад, Умида признаёт, что профильные знания почти не пригодились.
«Налоговая база постоянно меняется. Практика дала мне гораздо больший результат, чем теория», — резюмирует она.
Праздники и крупные проекты
Несмотря на разочарование в профессии, Умида всё-таки решила закончить вуз и получить диплом. Училась она хорошо. В этот период её увлекла флористика, теорию Умида изучала самостоятельно, покупая американские книги.
«Мне нужно было где-то закрепить всё прочитанное на практике», – вспоминает она.
Первым местом, куда она обратилась, стал бутик Goodween – один из самых известных в городе. Там отказали, объяснив, что студентов на работу не берут. После нескольких отказов Умида поехала в ресторан Yakka saroy, и ей повезло: её взяли в команду оформителей.
«Там сидели мальчики, которые оформляли свадьбы. Без особого вкуса, всё под копирку», – вспоминает Умида.
Начинала она с самой неинтересной части работы – вычищала розочки, собирала мусор, какое-то время работала бесплатно. Постепенно её начали обучать, и у неё стало получаться. Со временем ей предложили координацию мероприятий и работу с клиентами: она придумывала оформление залов, составляла сценарии.
Так прошло всё студенчество. После окончания института встал вопрос о «нормальной работе».
«Для моих родителей это было неприемлемо – дочка до ночи ходит по свадьбам», – объясняет Умида.
Вместо работы в налоговой или банке она получила предложение от ивент-компании.
«Корпоративы, тендеры, сметы, документация. Мне было интересно, и я сказала: “Давайте попробуем”», – вспоминает она.
В компании Умида проработала около двух лет, получив фундамент знаний и опыт работы с крупными клиентами: Ucell, UzAuto motors, «Лукойл», Samsung. Одним из первых крупных проектов стала презентация смартфона Samsung с концертом Веры Брежневой – она работала по райдеру и встречала артистку за кулисами.
Отдельным этапом стал ресторан Basilic, где Умида занималась SMM, фотосессиями блюд и организацией мероприятий.
«Я дошла до своего потолка в ивент-индустрии. Ненормированный график, мероприятия до ночи. Я просто устала и уволилась. Потом были и другие успешные проекты. Но новый этап у меня начался со свадьбы и рождения ребёнка», – говорит она.
Декрет и внутренний конфликт
«С 18 лет я привыкла совмещать учёбу и работу, быть независимой и самостоятельно зарабатывать. Оказавшись в семейной жизни без финансовой самостоятельности, я столкнулась с ощущением утраты свободы. Если хочешь себе что-то купить – должна просить», – вспоминает она.
Для неё это стало серьёзным внутренним конфликтом.
«Я никогда ни у кого ничего не хотела просить. Мысль о двух годах без работы и активности пугала», – рассказала она.
Поэтому Умида пошла в магистратуру – скорее из нежелания засиживаться дома. Ей казалось, что жизнь останавливается и проходит мимо.
«Знаете, каждая женщина должна выбирать свой путь и слушать своё сердце. Конечно, можно говорить феминистические лозунги – “идите работать, будьте независимыми, всегда имейте свои деньги”. Это важно и необходимо. Но на самом деле женщины разные. Есть те, кто создан для дома, уюта, семьи, и они не хотят работать. У меня много знакомых, у которых есть возможности открыть бизнес или чем-то заняться, но они этого не делают. Им хочется сидеть дома, жарить пирожки и блинчики, встречать детей и мужа, проводить день за сериалами. И если это приносит им счастье – прекрасно», – говорит она.
По мнению Умиды, сегодня в Ташкенте заметна тенденция: многие мужчины оказываются не до конца зрелыми. Возможно, это связано с воспитанием или гиперопекой, но часто они не готовы нести ответственность за свои поступки, слова или семью. Об этом Умида говорит из личного опыта: сейчас у неё идёт бракоразводный процесс после восьми лет совместной жизни с человеком, который, по её словам, «застрял где-то в подростковом возрасте».
Многие мужчины не понимают сути семьи и своей роли в ней – роли добытчика и защитника. И женщины, которые оказываются в таких ситуациях и не подготовлены к ним, остаются ни с чем «у разбитого корыта». Это может быть развод, измена, насилие или просто отсутствие поддержки.
В таких условиях женщинам приходится адаптироваться и учиться выживать. У них нет времени на долгие размышления – что-то они умеют, а чему-то только предстоит научиться. Они берутся за любую работу, лишь бы прокормить себя и ребёнка.
«Поэтому у женщины обязательно должно быть образование или профессия. Не нужно ставить вопрос “карьера или семья”. Именно образование и профессия позволяют женщине быть более уверенной в завтрашнем дне», – считает Умида.
Как родилась идея сада
Когда ребёнок пошёл в детский сад, для Умиды этот этап стал переломным. У неё сын, которому сейчас семь лет. Он родился с атопическим дерматитом, и это во многом изменило жизнь семьи. Мальчик ходил в три разных садика.
Каждый поход в обычный сад превращался в испытание: ребёнок оставался без полноценного завтрака или ел продукты, которые запрещали врачи, поэтому Умиду постоянно тревожило его здоровье.
«Он без конца болел, цеплял любую заразу», – вспоминает она. Семья прошла всех возможных врачей от аллерголога и дерматолога до гастроэнтеролога, но причину долго не удавалось найти. Когда диагноз всё же был поставлен, Умида решила разобраться сама.
«Мы сидели на гормональных мазях, которые нельзя наносить постоянно. Я понимала, что причины нужно искать изнутри и рубить на корню», – говорит она.
Она начала изучать питание и здоровье детей: подписывалась на зарубежных врачей, слушала лекции и вебинары.
«Я поняла, что питание очень сильно влияет на здоровье ребёнка. При атопическом дерматите нужно снижать аллергический фон и понимать, откуда он берётся», – рассказывает она.
По рекомендации врачей семья начала вести пищевой дневник: убрали все продукты и вводили их по одному, фиксируя реакцию. После очистки рациона улучшения стали заметны. Однако в обычных детских садах соблюдать индивидуальное питание было крайне сложно.
«Я пыталась договариваться: кашу без сахара, без молока, без хлеба. Это было сложно, потому что детей много и люди не понимали, для чего это нужно», – говорит Умида. В итоге ребёнок завтракал дома, а его часто забирали раньше, чтобы он не ел полдник с булочками.
Погрузившись в нутрициологию и здоровье детей, Умида решила создать сад, который сама хотела бы найти для своего ребёнка. На реализацию идеи ушло три года: они с мужем продали квартиру и вложили деньги в ремонт и запуск сада. Это было эмоционально сложно – страх неудачи сочетался с желанием сделать всё идеально.
Локация сада находилась далеко от центра, что вызывало сомнения у неё и окружающих.
«Ты сумасшедшая. Как можешь открыть сад с ПП-концепцией в таком районе. Всё это не окупится», говорили ей. Но все получилось.
Миссия и мечта
Сегодня детский сад Умиды предоставляет возможность индивидуального подбора меню. Если продукт был противопоказан ребёнку, его меняют на другой.
«У нас всегда есть полуфабрикаты и заготовки, чтобы ребёнок получил полноценную еду, а не печенье, как в других садах», – поясняет Умида.
Работа с детьми, по её словам, начинается с родителей. Если сад и родители не идут в одном направлении, результата не будет. В саду проводятся лекции и семинары с врачами, психологами и диетологами. В первое время до 80% еды уходило в отходы, но дети постепенно привыкали к новым вкусам.
«Сейчас в ясли приходят дети, которые с первого дня готовы к ПП. Мы говорим с родителями на одном языке», – отмечает Умида.
За два года работы сад полностью заполнился. Спрос оказался высоким, и родители начали просить открыть аналогичные садики в других районах. Ценовую политику Умида выстраивала осознанно.
«Полгода я работала в минус, потом вышла в ноль, а через год подняла цены до нужного уровня, когда люди поняли, что именно я предлагаю для детей», – делится она.
На запуск проекта были вложены немалые средства. Всё делалось с большой душой и любовью к детям.
«Если есть готовое здание с хорошим ремонтом и условиями для работы, то достаточно около 40 тысяч долларов на запуск частного детского сада. Но я вложила около 150 тысяч», — подчёркивает Умида. — «Я человек, который делает либо хорошо, либо никак».
Каждый элемент сада был продуман до мелочей: качественные строительные материалы, мебель, постельное бельё для детей только из безопасных и приятных тканей — всё это стоит недёшево. Кроме того, Умида наняла технолога для разработки особого меню для детсадовцев.
Справляться с трудностями помог предыдущий опыт.
«Я научилась адаптироваться и быть гибкой. Это помогало не опускать руки и продолжать идти», – говорит Умида.
Говоря о поддержке супруга, она отвечает честно: «Финансовая поддержка была – мы продали квартиру. Во всём остальном поддержки не было. Я жила в абьюзивных отношениях, в постоянном стрессе. Сейчас я об этом говорю открыто».
На данный момент сад переехал в новое здание. Умида построила его с нуля, сохранив название Avocado kinderland, концепцию и команду: «люди, которые со мной работали, не все, но основная часть, костяк, остались». Здание, мебель и вложенные ранее 150 тысяч долларов остались на старом месте.
Таким образом, всё, что есть у Умиды сейчас, – полностью её собственный проект.
«Никакого отношения мужа к этому уже нет», – подчёркивает предпринимательница.
И этот опыт создания собственного дела полностью отражает её жизненные приоритеты и ценности.
«Знаете, наверное, моя мечта – прожить эту жизнь со смыслом, ярко и счастливо. Быть той личностью, которая смогла своей деятельностью внести вклад в общество, чтобы мои дети и внуки с гордостью говорили обо мне при жизни и после смерти», – делится она.